Риск терактов в Москве сейчас ощущается как нулевой.
Про оружие – да, понятно. Меня такие штуки не пугают, почему-то. Вероятно, потому, что даже если ты это ловишь, то это скорее всего ограниченный опыт, болезненная часть которого скорее всего быстро закончится.
Вопрос личной тревожности и триггеров – да, всё так. У меня здесь тоже есть знакомые, которые, когда я говорю, что боюсь сесть, отвечают «Боже, что ты такое делаешь, что боишься сесть?», и отказываются понимать, что причина в наше время совершенно не обязательна, достаточно неудачного стечения обстоятельств.
> девяностые никак к этому не готовили
Девяностые готовили в том смысле, что ты хорошо понимаешь, что значит жить, не будучи уверенным, что завтрашнее утро ты встретишь в своей постели.
Для меня в последние годы это превратилось в своего рода бусидо – я поддерживаю свои дела в порядке, чтобы быть готовым умереть в любой момент. Ну то есть, я реально понимаю, что завтра может не быть и стараюсь на него не закладываться.
no subject
Про оружие – да, понятно. Меня такие штуки не пугают, почему-то. Вероятно, потому, что даже если ты это ловишь, то это скорее всего ограниченный опыт, болезненная часть которого скорее всего быстро закончится.
Вопрос личной тревожности и триггеров – да, всё так. У меня здесь тоже есть знакомые, которые, когда я говорю, что боюсь сесть, отвечают «Боже, что ты такое делаешь, что боишься сесть?», и отказываются понимать, что причина в наше время совершенно не обязательна, достаточно неудачного стечения обстоятельств.
> девяностые никак к этому не готовили
Девяностые готовили в том смысле, что ты хорошо понимаешь, что значит жить, не будучи уверенным, что завтрашнее утро ты встретишь в своей постели.
Для меня в последние годы это превратилось в своего рода бусидо – я поддерживаю свои дела в порядке, чтобы быть готовым умереть в любой момент. Ну то есть, я реально понимаю, что завтра может не быть и стараюсь на него не закладываться.