поразительно не столько то, что на каждую хтонь почти всегда находятся люди, у которых она была любимым произведением в детстве, сколько то, что этот факт про их детский опыт почему-то является для них впоследствии не источником сентиментальной рефлексии, а критерием объективной ценности этой хтони.

я, скажем, прочитала роман "Каллисто" раз двадцать, и что теперь